Мы преградили французам путь на неплохой позиции. По крайней мере лучшей мы в округе не нашли. Мы – это объединенная армия союзников по антифранцузской коалиции; довольно разношерстный народ – англичане, немцы, австрийцы и русские- но, как оказалось, такое собрание в сочетании способно породить крупную победу.
Итак, мы заняли довольно удобную для обороны позицию на равномерно поднимавшемся плато, покрытым частыми и густыми лесными рощами. Враг находился на таком же скате прямо напротив нас,и наши армии разделяла только низина. На военном совете мы приняли решение расположиться как можно выше на холме, оставив многочисленные аванпосты и авангарды в удобных для обороны пролесках и посадках. В результате мы разместились так:
На левом фланге, далеко отодвинувшись назад, стали англичане под командованием решительного и отважного генерала Барклая. В центре, примерно на уровне с Барклаем расположилась синяя линия прусской пехоты фельдмаршала Криса, мастера обороны и обращения с артиллерией, в то время как все его егеря выдвинулись далеко вперед и ожидали появления противника на самой кромке леса; отряд кавалерии был выдвинут вперед для рекогносцировки и возможного внезапного нападения на врага. На стыке центра и правого фланга, в резерве построил свои русские батальоны я – Адмирал, генерал от кавалерии. Несколько батальонов были выдвинуты мною далеко вперед и поставлены в засаду чтобы задержать наступление неприятеля;5 из 7 эскадронов кавалерии я поместил в лесу прямо за основной линией пехоты. На правом фланге разместился австрийский курфюрст Александр; он, однако, не потрудился посетить военный совет и вообще не отвечал на все послания, решив видимо действовать самостоятельно( по слухам он был жутко пьян и всю ночь перед битвой внимал женским ласкам).Он расположил свои войска оторвано от общих сил и выдвинул их вперед. Обладая слабой пехотой, но и шестью эскадронами кавалерии, он был очень важен для удержания наших позиций.
Так разместились мы в рассветных сумерках и стали ждать неприятеля. Когда же солнце бросило свои первые лучи в долину, передо мною открылось грандиозное, не виданное доселе зрелище. Все пространство на обоих склонах было покрыто одиннадцатью тысячами людей, тесно сплоченными в ряды и собранными вокруг шевелящихся с каждым дуновением ветра знамен и штандартов. Лучи отражались от металлических штыков и кирас, слепя глаза блеском и сердце благоговейным страхом и восхищением одновременно. Выждав некоторое время, французы открыли сражение.
По сигналу труб и барабанов десятки батальонов пришли в движение , медленно сползая по покатому склону холма вниз; весь холм был заполнен марширующими солдатами, просачивающимися через пролески чтобы выстроиться перед ними и продолжить движение; многочисленная французская конница – цвет императорской армии – двигалась медленно и величественно за пехотой и на ее флангах. Среди пехоты канониры тащили вниз свои орудия, чтобы найти им более удобную и, главное, близкую к врагу позицию. Общая картина вражеского наступления выглядела поразительно.
Кавалерия прусского авангарда пришла в движение с целью захватить неприятельские пушки или легких стрелков врасплох, но им навстречу выгарцевали французские всадники и прогнали их; подобные маневры продолжались некоторое время совершенно без жертв. Вдруг я услышал канонаду справа от себя. Проследовав взглядом в том направлении, я стал свидетелем начала сражения.
БЕЗРАССУДСТВО АЛЕКСАНДРА
Австрийский курфюрст, вероятно, был пьян, или может быть ему нездоровилось. Так или иначе, он расположил свои войска обособленно не случайно. Забыв о том что наша армия сдерживает французов а не атакует них, он сам устремился в наступление.
Спустившись с холма, пехота Александра ( как выяснилось позже это было ополчение – ландвер) прошла справа от деревни N, в то время как два единственных армейских батальона остановились слева и сзади от нее для охраны тылов. Все 6 эскадронов шагом следовали за пехотой. Австрийские батареи поспешно выдвинулись и открыли огонь, однако позиции были столь неудачны что от ядер страдала исключительно австрийская пехота.
Для генералов французского левого крыла – Цезаря и Ф. – действия Александра оказались очень приятным сюрпризом. Реакция последовала незамедлительно. Крайний левый фланг французов остановился, как бы в нерешительности, заманивая австрийцев в ловушку. И Александр поддался! 4 эскадрона конницы, поломав всякое подобие строя, вылетели вперед пехоты и атаковали французов! Тем только этого и было нужно. Сплошная гранитная стена французской пехоты отбросила австрийских кирасиров залпом в упор; австрийские уланы врубились во французскую легкую конницу и даже прогнали один эскадрон, но тут на них с фронта и фланга бросились ожидавшие своего часа подкрепления, а быстро подоспевшая пехота открыла залповый огонь. Уланы были опрокинуты и сметены.Кирасиры предприняли аналогичную атаку на другом участке фронта , но ее исход был таким же.
В это же время войска французского центра , оставив слева от себя завязавшуюся схватку, приблизились к деревне N, где были встречены огнем артиллерии австрийцев и пруссаков, стрелявших с самого центра нашей позиции (но, отметим, достаточно точно – артиллерия Криса вообще действовала великолепно), и оставленной в резерве пехотой. Однако двух батальонов было недостаточно, тем более что им противостояли егеря. Австрийцы были подавлены ружейным огнем и отступили. Два моих батальона, вышедших было из засады для оказания поддержки австрийцам, вернулись назад – было уже поздно. У Александра оставалась только пехота ландвера. Окруженная с флангов конницей, с вражескими егерями в тылу ей была уготована короткая участь. Всего одна атака понадобилась французам для того чтобы сломить австрийцев. Французская конница вклинилась в наших отступающих союзников и вырезала их всех. В течении этого скоропостижного боя с более чем прискорбным результатом Александру удалось вывести из строя всего 400 французов, в то время как его армия была целиком уничтожена и наш фланг оголен. Стало очевидно ,что мне одному с моей немногочисленной пехотой и без артиллерии придется выдержать удар вдвое превосходящего количества вражеских войск. Почему мне одному, спросите Вы? Потому что к этому времени союзники мои были уже отвлечены неприятелем.
ПРУССАКИ ХРАНЯТ ПОЗИЦИИ
Пока на правом фланге происходил эти важные события, на фланге левом разгорелось жаркое сражение, которое должно было решить судьбу нашей победы. Силы здесь были изначально равны; но их концентрация была неодинакова. Французские войска завершили свое движение к подножию холма. Из разрозненных батальонов они превратились в мощный атакующих кулак, призванный пройти через лес и опрокинуть пруссаков на лужайке за ним. На практике это оказалось невозможным.
Французские егеря, успевшие достаточно приблизиться к лесу, вдруг попали под сильный огонь. Из за деревьев по ним выстрелили многочисленные прусские егеря, оставленные предрасудительным Крисом для того чтобы сковать неприятеля до прибытия подкреплений. И его план удался – враг счел невозможным продвигаться дальше пока прусская преграда не будет устранена.Вариант штыковой атаки линейной пехотой, который мог бы оказаться удачным, был отвергнут. Вместо этого первая линия французов, состоящая из егерей, выдвинулась щеще дальше и завязала перестрелку с солдатами Криса. Последние были практически неуязвимы в лесу в отличии от французов, которым на равнине было негде спрятаться. Тогда французские генералы приняли решение обойти позицию Криса справа, пройдя в разлом между прусскими и британскими войсками. В их намерениях ,видимо, было обойти лес, одновременно выслав в него войска которые атаковали бы прусских егерей с фланга и опрокинули. Несколько батальонов французов и действительно зашли в лес правее прусских позиций, и пруссакам пришлось согнуть свою линию чтобы встретить их лицом. Прусская линейная пехота вместе со своим генералам поспешила войти в лес чтобы обезопасить фланг и укрепить позицию в целом. Один из батальонов егерей на правом крыле центра вышел из леса и с помощью конницы опрокинул батальон французов, после чего конница завязала стычку с подошедшими французскими протеже.
Храбрый Барклай достойно отреагировал на ситуацию. Только заметив порыв французов, он тут же приказал своим красным кафтанам выйти из занимаемых ними укрытий и двинуться на спасение прусского союзника, которого уже брали в клешни. Пройдя форсированным маршем расстояние между армиями, он появился совсем вовремя – половина французской армии крыла уже почти обошла лес справа. Развернув британцев в « красную тонкую линию», Барклай двинулся им навстречу.
СДЕРЖАТЬ ФРАНЦУЗОВ
Со своих позиций я наблюдал как два французских корпуса разворачиваются чтобы ударить нашей армии прямо в центр. Правого фланга по известным причинам теперь не существовало и помешать французам мог только я. Осмотрев местность, я выбрал для обороны наилучшее место – длинную лесную посадку, разделявшую правый фланг и центр нашей армии. Мои батальоны тут же двинулись к этой новой позиции, а два эскадрона конницы, видимых врагом, поспешили укрыться в ее тылу( остальная конница осталась в засаде в лесу).Путь врагу был почти прегражден.
Почти! Французы оказались проворнее чем я ожидал. Эскадрон легкой кавалерии вихрем промчался вдоль фронта наших позиций и напал сзади на батальон прусских егерей, вышедших из лесу. Батальон был уничтожен почти полностью, но и гусары пострадали от меткого огня из чащи и были вынуждены отступить. Моя передовая пехотная засада в пролеске – 2 батальона мушкетеров - была обнаружена и после недолгого сопротивления обращена в бегство. В это же время французская легкая пехота заняла левую часть посадки, в которую только начинала входить моя инфантерия. Выбить ее оттуда так и не удалось. Не успели мои мушкетеры занять остальную часть посадки, как перед нею выросла настоящая стена в синих мундирах. Французы атаковали сразу по всему фронту ; одной моей линии противопоставили сразу две, при том что значительная часть французских сил скопилась в тылу боевых линий, ожидая исхода битвы. Более того, мои храбрые мушкетеры должны были вступить в схватку с французскими егерями. Думаю, не трудно предугадать исход такого дела. Но я и мои солдаты знали, на что мы шли. Нашей единственной целью было сдержать французов, пока наши союзники решали исход битвы на левом фланге. По всей линии закипела беспрерывная стрельба…
КРАСНАЯ ТОНКАЯ ЛИНИЯ
Французы, наступавшие под рокот барабанов, приостановились, заметив тонкие ряды пехотинцев в красном, поспешно но в полном порядке подходящие с левого фланга союзников. Несколько позже из за леса, то есть слева, появилась прусская линейная пехота и двинулась навстречу британцам. Встретившись примерно посередине, и те и другие перестроились, составив единую непрерывную линию - французам и здесь был поставлен заслон. Но французы не привыкли сдаваться! Под неизменный бой барабанов они сами растягиваются в линию и устремляются быстрым шагом на союзников .Те ждут их на месте и дают залп всей линией; французы останавливаются и отвечают. После этого схватка проходит совершенно беспорядочно – солдаты стреляют так быстро, как только могут зарядить ружья; огонь и дым с бешеной скоростью носится по фронту той и другой линии; десятками падают поверженные – так решается судьба битвы!
Французы непоколебимы в своем желании победить, но силы их тают явно быстрее чем силы союзников – британская пехота великолепна в стрелковом бою, а все французские егеря заняты штурмом злосчастного леса! Генералы пускают в бой последний аргумент – строй пехоты в нескольких местах размыкается и из-за него канониры выкатывают 12-фунтовые орудия – настоящий шок для союзников! Знаменитые пушки Наполеона открывают огонь с критической дистанции картечью.. англичане падают целыми рядами, по несколько десятков человек; бреши так и остаются в линиях, их никто не смыкает – нет времени, да и почти некому.. Линия вот-вот будет обращена в бегство. Положение спасает Барклай – он приказывает батальону 95-го полка-подразделения элитной легкой пехоты – выдвинуться вперед и подавить орудия. Под градом картечи и пуль, теряя множество убитыми и раненными, британцы подбираются к батареям вплотную и открывают огонь из новейших нарезных винтовок прямо по канонирам! Неимоверно точный да и достаточно массовый огонь заставляет канониров спасаться бегством – левый фланг спасен.Но Барклаю мало и этого. Нарушая все принципы чисто британской линейной тактики, он вводит предпоследний оставшийся у него в резерве батальон пехоты на крайнем левом фланге. Батальон этот, построенный в глубокую колонну, быстрым шагом идет на фланговых французских фузилеров, невзирая на их отчаянный огонь, останавливается в 30 метрах от них и стреляет в свою очередь; штыковой атаки не понадобилось, французам было достаточно и этого и они потоком хлынули назад, в тыл. Заметив отступление, наиболее пострадавшие батальоны по всей французской линии тоже заколебались. Это был решающий момент Барклай приказывает всем батальоном со штыками наперевес двинуться вперед, пруссаки следуют их примеру. Французы еще могут держатся, но это не надолго.. Генералы прекрасно понимали это, поэтому и был дан приказ к общему отступлению.
Французы подались назад всей линией, отступая вдоль все того же леса, который они были вынуждены очистить в том числе. За ними без выстрелов наступают британцы; пруссаки занимают весь лес целиком, проходят сквозь чащи и впервые выходят за его пределы. Победа почти в руках союзников! Но только почти, потому что справа положение куда серьезнее.
ТРИ АТАКИ КАВАЛЕРИИ
Справа я не мог похвалиться такими же достижениями. Уступая противнику в количестве более чем в два раза( если не в три), мои солдаты стойко держатся до конца. Нет смысла описывать все те ужасы, что были сотворены в безымянной посадке. Можно упомянуть только их результаты – целые батальоны моих мушкетеров и два из трех – егерей- уничтожены( третий егерский батальон потерял 2/3 личного состава),из всех моих подразделений все еще держатся всего 2 батальона, и еще один ранее был отведен и присоединен к прусским войскам в центре .Прибавьте сюда треть батальона егерей и это будет вся пехота, которая имелась у меня в наличии; 2 эскадрона кавалерии были почти полностью уничтожены при попытке отогнать французскую конницу из леса; пушек у меня нет вовсе. Ситуация катастрофическая, всем очевидно что нам на позиции не удержаться. Неприятель переформировывается – отступающие от леса остатки французского правого фланга сливаются с выстроенной вдоль посадки общей линией; туда же движется вся французская конница для того чтобы остановить или при возможности вовсе опрокинуть союзников – у них конницы не осталось.
У них может и нет, но у меня то осталась! Враг до сих пор не видит 5 нетронутых эскадронов кавалерии, наблюдающих за сражением из засады. Они между тем вот-вот будут введены в дело и именно они окончательно решат судьбу сражения.
Случай задействовать мой традиционный конный резерв появился у меня самым неожиданным образом. Решив окончательно раздавить остатки моей пехоты, один из французских генералов послал два свежих батальона егерей и отряд из 40 карабинеров в обход посадки – чтобы зайти мне в тыл. д лесом, в кЭти войска прошли прямо переотором скрывалась моя конница.
Нельзя было медлить ни секунды! Весь мой конный резерв вырывается из за крон деревьев и атакует в тыл карабинеров. Нужно отдать тем должное – те продержались достаточно долго чтобы пехота опомнилась и успела выстрелить. Но она тут же была сметена пятью разъяренными эскадронами. Это была первая атака из трех.
Французы явно не ожидали такого поворота событий. Воспользовавшись их ошеломлением, я приказал остаткам пехоты выходить из лесу; однако раньше чем они успели это сделать, французы опомнились. В обход посадки двинулись сразу четыре эскадрона французов – два гусарских и два карабинерских. Этот отряд являл собой абсолютное большинство оставшейся у них конницы. Все четыре эскадрона галопом проходят скачут вперед чтобы опрокинуть мою поредевшую после предыдущей схватки линию. Они направляются в самый центр, где стоят пострадавшие больше других кирасиры. Но тут в дело вмешивается счастливый случай – гусары видят выходящих из леса в беспорядке пехотинцев. Ну какой гусар пропустит такой случай? Горячие головы откалываются от основной атаки и скачут в бешеном порыве рубить моих егерей! Те слишком поздно замечают опасность и гибнут. Однако следующие сразу за ними мушкетеры вовремя разворачиваются и получают залп совсем в упор! 2 эскадрона гусаров разбиты и бегут, за ними устремляется полнокровный эскадрон моих собственных гусаров; французы обречены. Тем временем карабинеры, не заметившие отсутствия на фланге гусаров, обречены также – врубившись в ряды моих кирасиров, они тут же были окружены и уничтожены все до единого. Это была атака номер два.
Моя конница и пехота отходят назад, так как на сцене появляется французская пехота. Заняв лес, она появляется у самой его кромки. В то же самое время на поле и опять же в обход посадки ( французы шли по этому маршруту с примечательной целеустремленностью) выходит еще 8 батальонов французов под командованием генерала от инфантерии Цезаря. Она вытягивается в линию от посадки и до деревни Y, что в самом тылу нашей первоначальной позиции. Батальоны Цезаря потрепаны, но в большинстве из них все еще больше 100 человек, что на тот момент сражения – большая редкость. Против них сжавшись стоят три моих батальона – два мушкетерских и оправившийся от резни егерский – то есть его остатки. Все наверное было бы кончено, не подойди ко мне в этот момент верные союзники. Крис и Барклай присылают последние резервы – по батальону, а так же артиллерию( больше они дать не могут – схватка перед лесом продолжается до сих пор). Прусская артиллерия ведет огонь по войскам в посадке, британская артиллерия и пехота завязывают перестрелку с тремя ближними к деревне Y батальонами неприятеля, куда присоединяется и моя пехота.
Эскадроны моей конницы сосредоточены за нашей собравшейся в кучку пехотой и бездействуют. Перестрелка продолжается, и наши силы, как и силы трех вступивших в нее французских батальонов, тают. Ко мне вдруг подскакивает на взмыленном коне генерал Барклай. После рукопожатия храбрец предлагает мне атаковать конницей неприятельский фланг чтобы поддержать многострадальную пехоту. Вначале я реагирую скептически – мне кажется, что я только потеряю ее, столкнув со свежими французами. Но тут мы оба видим, как крайний французский батальон, получивший свою порцию свинца на день, поворачивается и бежит. Я немедленно меняю точку зрения и приказываю коннице атаковать.
Вся моя конница срывается с места. Обходя деревню слева и справа, 5 эскадронов врубаются в уже бегущего неприятеля.
Соседний батальон стреляет залпом, но он в большинстве приходится в воздух, после чего вся лавина моей конницы налетает на оторопевших пехотинцев. Побросав ружья, те бегут к следующему батальону в надежде укрыться за ним, но мои всадники прорываются сквозь бегущие ряды и врубаются во фланг и тыл следующего батальона, который также бросается бежать! Барклай и Крис, предчувствуя катастрофу, бросают имеющиеся у них здесь батальоны бегом по направлению к посадке. В это время моя конница одним и тем же способом опрокидывает подряд все 8!! Батальонов, рубя их бегущие остатки без тени жалости. Французские генералы видят полный крах своего крыла! Силы, способной еще вырвать у нас победу, больше не существует. Так же как и не существует правого крыла французов – британцы с пруссаками в этот момент опрокидывают и его тоже!
Чувствуя что я больше ничего не добьюсь, я отзываю кавалерию. Ей на смену приходят два батальона британцев и пруссаков, которые добегают до посадки, останавливаются и даже не выровняв шеренги дают залп. Несколько моих самых храбрых кавалеристов, не услышав сигнал к отходу, дополняют картину и врываются в злополучную посадку справа. Большинство войск в посадке обращается в бегство !Это была атака номер три.
После вышеописанных событий все было решено.Остатки врага, без пушек и всего с двумя эскадронами кавалерии, собрались на самом краю посадки. Я отправил всю конницу атаковать их с тыла, британская и прусская пехота пошла на штурм с фронта. Мои всадники уже врубились во вражескую конницу с тыла и вся союзная пехота со штыками наперевес уже бежали с фронта, когда последних 4 батальона пехоты и 2 эскадрона кавалерии сложили оружие. Это была победа!
ЭПИЛОГ
В грандиозной битве сошлись одиннадцать тысяч воинов, но далеко не все из них дожили до ее завершения. Полегла вся армия Александра, вся почти конница всех армий за исключением моей, большая часть пехоты. Такого кровавого сражения не видел ни один из нас. Было подсчитано что больше всего врагов истребили упорные в обороне пруссаки Криса – около 1 600 человек. Меньшим количеством убитых отметили себя мои войска – по расчетам они уничтожили 1 400 французов; абсолютное большинство потерь были нанесены моим кавалерийским резервом. Солдаты Барклая нейтрализовали немногим меньше врагов. Меньше всего перепало на долю австрийской армии – солдаты кайзера по его глупости смогли убить всего 400 французов. Победа была полной и безоговорочной.
| Следующая > |
|---|