Назад

От неожиданности Ольгерд оторопел. Высвобожденный из плена человек, которому полагалось сейчас если уж не рассыпаться в благодарностях, то по крайней мере сидеть молча и приходить в себя, недовольно сверкал глазами и сыпал вопросами, словно не Ольгерд избавил его от пыток и верной смерти, а наоборот. Нужно было скорее прекратить это бессмысленный разговор, выяснить все, что тот знал и пускаться в погоню.

Незнакомец откинул капюшон, под которым обнаружилась до блеска лысая голова со странным, сильно вытянутым назад затылком. Спасенный при этом на вид был совсем не стар. «Лед тридцать, как и мне, - отметил Ольгерд. - Если и старше, то ненамного». То что это не случайно прихваченный по пути ясырь, не было и малейших сомнений - на простого богомольца этот странный человек походил не больше чем шляхтич коронных земель на местечкового раввина. Высокий нахмуренный лоб, прямой, с небольшой горбинкой нос, мягкий но в то же время волевой подбородок и большие миндалевидные глаза выдавали в нем недюжинную породу. О чем там говорил Душегубец перед стычкой? Собирался его допрашивать а потом убить. Стало быть, ряженый. Скорее всего чей-то тайный посланник, неизвестно по какой надобности выслеженный разбойниками. Что, впрочем никак не объясняло столь странного поведения - только что безвольно свисавший с коня человек бросал свои вопросы решительным, удивительно свежим и до крайности недовольным голосом.

- Давай-ка для начала это я тебя кое о чем спрошу, - не выдержав, перебил незнакомца Ольгерд...

- Это ты спросишь меня? - бывший пленник с какой-то птичьей легкостью взметнулся на ноги. Ростом он был чуть повыше Ольгерда и теперь смотрел на него сверху вниз, недовольно сверкая темно-вишневыми глазами. - Ты спугнул этих негодяев, не дав мне с ними поговорить, а теперь пытаешься учинить мне допрос?

- Можно подумать, что это ты меня спас, - фыркнул Ольгерд.

Незнакомец рассмеялся.

- Спас? Их было всего пятеро, мне не нужна была ничья помощь.

«Ясно, - вздохнул про себя Ольгерд, найдя наконец объяснение столь странному поведению незнакомца. - Никакой не посланник , а обычный сумасшедший, каких полно в любых богомольных местах. С перепугу совсем обезрассудел, вот околесицу и несет. Не мудрено было Душегубцу его с кем-то попутать».

Толку в дальнейших препирательствах не было ни на грош. Человек с помраченным рассудком - свидетель негодный: разницы меж придуманным и услышанным не знает, от того вряд ли расскажет что путное.

- Ладно, ступай, божий человек, - примирительно сказал Ольгерд. - Дел у меня сегодня много, не до тебя. Доберешься до церкви, в которую на поклон идешь, свечку за меня поставь... - Он отвернулся о незнакомца к коню и стал проверять подпругу.

- Нет уж, так не пойдут дела, - раздался вдруг сзади холодный и жесткий голос. - Рассказывай сейчас же, все что мне нужно, или …

- Что «или»? - Ольгерд развернулся к ополоумевшему богомольцу, усмехнулся и положил руку на эфес. Теперь было совсем уж понятно, как и почему убогий оказался пленником Душегубца - если он и с разбойничьим главарем попробовал так же поговорить, то странно вообще, как жив остался.

- Или я буду вынужден применить к тебе насилие. - Не обращая внимания на угрожающую позу собеседника, договорил богомолец.

"Точно буйный" - подумал Ольгерд. А с буйными нужно поосторожнее. Он скосил глаза к кустам, надеясь на подмогу, но казаков уже след простыл. Вздохнув обреченно, Ольгерд шагнул назад и вытащил саблю. Не рубить конечно - постращать. Ну а если в буйство впадет, то и врезать плашмя. Кто, их, сумасшедших знает, вдруг еще кинется?

Блаженный кинулся. И кинулся так что глаз едва уследил. Метнулся вперед стрелой, выпущенной из тугого татарского лука. Хоть Ольгерд и был готов к любому коленцу, которое может выкинуть лишенный ума человек, но от против стремительного броска даже саблю выставить не успел, только назад откинулся. Ожидал всего - ногтей, что полезут в лицо, зубов, вцепившихся в руку, в крайнем случае кулака, но только не башмака, который врезал по державшей саблю руке. Удар был не сильным, самым кончиком носка по тыльной стороне ладони, но видно попал блаженный в какое-то слабое место - всю руку до плеча пронзила дикая боль, пальцы разжались сами собой и сабля упала в траву. Бешеный богомолец отбросил ногой клинок и замер в шаге от Ольгерда, выставив перед собой кулаки.

Ольгерд облегченно вздохнул и набычился, предвкушая расправу. Не мог ведь знать его лишенный разума поединщик, что лихой донской есаул, у которого Ольгерд три года ходил в казачках, главной забавою в усадьбе своей почитал кулачный бой стенка на стенку и оттузить сухопарого незнакомца было для литвина делом нехитрым.

Не дожидаясь, пока рука придет в чувство, Ольгерд спружинился, оттолкнулся ногами от земли и, вложив в удар весь свой вес, врезал бешеному под дых. Попал хорошо, крепко. Поставленный удар, которым он не раз выводил из строя врагов куда покрепче, на сей раз удался только наполовину. Богомолец сложился как колодезный журавель но, вопреки ожиданиям, не упал, хватая ртом воздух, а семенящими шагами отскочил назад, сделал несколько глубоких вдохов и снова ринулся в бой.

Ольгерд уже понял, что его противник любит пускать в ход ноги и был к этому готов. Сумел отбить несколько нанесенных подряд ударов, - и не только отбить, но и ответить хорошими тумаками.

Сошедшись в который раз, обменялись ударами, расцепились и стали уставившись друг на друга и пытаясь восстановить дыхание. Оба пистоля были разряжены, чтобы вытянуть из голенища спрятанный нож, требовалось нагнуться а, стало быть, подставиться под удар. Противник тоже оружием не разжился -так и продолжили, словно два ярмарочных бойца - рукопашно

Если спасенный противник и был на самом деле блаженным, то в бою он своего духовного нищенства ну никак не проявил - действовал хладнокровно, расчетливо и умело. Пропустив несколько точных и хорошо поставленных удара Ольгерд начало верить в то, что слова о том, что он собрался в одиночку совладать с пятерыми разбойниками, не были больным бредом. А раз противник в здравом уме, то с ним всегда можно договориться. Глупую и бессмысленную стычку требовалось немедля прекратить.

Заговорили оба сразу.

- Вот что, любезный, эдак мы все ребра один одному поломаем. Может бросим кулаками махать? - спросил Ольгерд.

- Слушай, если мы покалечим друг друга это будет очень глупо. Давай лучше поговорим, - одновременно предложил богомолец.

Они улыбнулись друг другу и опустили руки.

- Присядем? - предложил Ольгерд, указывая на большой поваленный ствол.

- С удовольствием, - честно кивнул богомолец.

Они уселись на разных концах ствола. Ольгерд начал разминать сильно ушибленное плечо, а его собеседник блаженно вытянул вперед ноги.

- Это с каких же пор у сирых богомольцев обувка из воловьей кожи? - спросил Ольгерд разглядывая ладный башмак на ноге у недавнего противника.

- Это кожа не буйвола, а носорога, - думая о своем, ответил, почесывая скулу собеседник, - недешево, конечно, обходятся, но для дальнего пути лучше ничего нет.

Богомолец выговаривал слова чуть неправильно, как говорят по-русски валахи. Что за зверь носорог Ольгерд знал - видел это заморское чудище в зверинце у магнатов Потоцких. Но с каких это пор, хотелось бы знать, в полунищей Валахии завелись редкие африканские звери?

- Издалека, значит шагаешь? - спросил Ольгерд.

- Луксор, - коротко ответил богомолец.

«Так и есть, валах » - обрадовался догадке Ольгерд.

- Путь не близкий. И чего тебя с самой Болгарии на Киевщину понесло?

- Я не из Болгарии.

- А... Так значит ты из Турции?

- Нет. Еще дальше. Приплыл в Аккерман из Александрии через Босфор.

- Ну на грека-то ты не сильно и похож...

- Александрия не в Греции. Это Египет

- Какой еще Египет!?

- Тот самый. Где пирамиды.

- Ничего не понимаю. Там же басурмане одни живут, а ты вроде как в христианские земли пришел...

- Тебе не кажется, - усмехнулся богомолец, - что теперь моя очередь спрашивать?

- Согласен, - кивнул Ольгерд. - Что хочешь узнать?

- То же что и вначале. Кто ты такой и как здесь оказался?

Ольгерд по примеру богомольца отвечал коротко и запираться не стал.

- Я литвин, родом с Курщины, до недавних пор компанеец у запорожцев. Не поладил со здешним кошевым, бежал от него, по дороге наткнулся на старого знакомого, с которым давно имел свои счеты. Это тот, кто тебя пленил. Остальное ты видел. Словом, случайность.

- Случайность, говоришь? - прищурил глаза странный египтянин. - В том, что произошло здесь сегодня, нет места случаю. Тех людей предупредили о моем появлении. Они ждали меня несколько дней, похитили и везли в лес на допрос. Я дал себя связать, потому что хотел того же, что и они - поговорить без посторонних глаз и узнать, что им нужно. Тут вдруг появляетесь вы и все идет насмарку.

- Ничего не понял, - пожал плечами Ольгерд. - Это ведь были обычные разбойники, которые промышляют в Полесье и Брянщине. Какой им резон соваться в Киев и на богомольца засадой стоять? Ты что, пуд золота с собой вез?

- Есть вещи много дороже золота - улыбнулся богомолец. - . Знания например. Недавно умерший канцлер Франции , герцог Арман де Плюсси оставил в своих воспоминаниях фразу : «Кто владеет информацией, тот владеет миром».

Польское слово informacja Ольгерд знал - оно обозначало знание и понимание. Стало быть не ошибся он в своих предположениях - спасенный был и впрямь чьим-то тайным посланником.

- Дай мне руку, -потребовал вдруг египтянин.

- Какую?

- Ту что от сердца.

Ольгерд протянул ему левую руку. Тот взял ее за запястье, развернул ладонью наверх. Провел пальцем по складкам, усмехнулся.

- Случай, говоришь? Не смеши. Ты ведь из того самого княжеского рода, который пятьсот лет назад заключил с нашими старейшинами договор на крови.

Ольгерд начал сомневаться , не рано ли перевел богомольца в нормальные. Спросил, уже скорее для поддержания разговора.

- Откуда про мой род знаешь?

- Сам смотри, - собеседник указал на две толстых скрещивающихся линии. - Этот знак носят потомки князя Олега Черниговского. Так ли?

- Все верно, - ошарашенно кивнул Ольгерд.- Есть у нас в роду и Ольговичи Черниговские и Гедиминовичи, от которых мальчикам имя дают. Но тогда совсем уж непонятно, что нас троих здесь свело - тебя , меня и Душегубца.

- Я это сам хотел бы узнать, -усмехнулся египтянин. - Да только спасители помешали. - Ладно. Про дела дней давно минувших, мы, надеюсь, еще успеем поговорить. Пока что нужно решить, что делать сейчас.

- А чего тут решать? - удивился Ольгерд. - Я собрался за разбойниками в погоню, если хочешь - давай со мной. Тебя , говоришь, ваш человек выдал? Вот для начала его и расспросим.

- Боюсь, что он уже ничего не скажет, - ответил богомолец. - Но поиски в любом случае нужно начать оттуда.

Он указал рукой в сторону нависающего над ними холма, где, сквозь верхушки деревьев проглядывал купол примеченной еще во время погони церкви.

Вперед