Время действия - осень, 231 год до н.э.
Место действия - окрестности Амазеи, бывшей столицы Понтийского царства, отныне регионального центра македонской провинции Каппадокия Понтовая, тьфу, то есть, Понтийская (в дальнейшем - Каппония). Эта провинция была в добровольно-принудительном порядке присоединена к государству Македонскому в 236 году, после битвы за Амазею, столицу Понтийского царства, поставившей точку в истории Понта, в которой его понтовые войска потерпели последнее поражение и после которой царство премерзких понтовых восточников перестало существовать. В 30-ых годах третьего века до н.э. Каппония являлась крайним восточным форпостом истинно эллинской цивилизации, несомой (кто бы мог сомневаться) маленькой, но великой Македонией. Вах!
Но подлые Селевкиды, пропитавшиеся за годы своего правления восточным ядом, не могли, конечно, так просто оставить в мире и покое эти земли, процветавшие под мудрой и справедливой властью македонян и верных всеэллинским ценностям греков. Небольшие отряды Сирийского царства, базируясь на Мазаку, отчего-то называемую местными юнитами, тьфу, то есть населением, Мазафакой, постоянно тревожили набегами провинцию, поэтому базирующийся в столице провинции гарнизон не знал отдыха, препятствуя совершению беззакония и разора.
Однако, иногда предатели-Селевкиды собирали и довольно большие армии. Тогда гарнизонные войска были вынуждены, как говорят древние авторы, "с матерком" (что, видимо, означало у древних македонян крайне хорошее состояние боевого духа и неистовое желание служить родному отечеству), в полном составе подниматься по тревоге и встречать бывших друзей, а теперь злейших врагов, в поле, и всеми доступными способами давать им понять, что гости они тут нежелательные. Так уж повелось с древних времен, что без жертв при таких взаимных объяснениях было не избежать.
С самого момента присоединения Каппонии к Македонии (см. выше) этой провинцией управлял командующий III Гвардейской армией генерал Гигиен Олизоний, имя которого послужило источником многих плоских шуток со стороны младшего офицерского и рядового состава. Конечно, такой способ управления противоречил святому принципу разделения гражданской и военной власти, однако все вменяемые управленцы были заняты справедливой экспроприацией драгметаллов и других ценных в те древние времена ценностей в провинциях, расположенных к западу от Каппонии. По данному вопросу в ГосСовете Македонии случились продолжительные дебаты, растянувшиеся три дня и включившие в себя традиционные ритуальные действия, а именно: руко- и ногоприкладство к лицам присутствующих, таскание за волосы и другие выступающие части тела, высказывание в уважительно-нецензурной форме имховых мнений об оппонентах. В процессе дебатов особенно отличилась партия имени его величества царя македонского. Наконец, усталые, побитые, но довольные, лучшие представители эллинского мира приняли согласованное решение о временном придании полномочий губернатора генералу. Хотя способностей к управлению у данного субъекта было мало, зато изобретенная им политика "кнут 80%, пряник 20%" при большом расквартированном гарнизоне была довольно эффективна и даже заслужила признание Афинской академии наук, и была объвялена как рекомендованная к использованию на всех территориях, период освоения которых не достиг 10 лет. Хотя социальная обстановка в провинции была далека от идеала (как выражалась Государственная служба порядка и спокойствия, "unrest 30%"), в общем и целом достижения генерала на этой почве даже позволили Министерству социальной политики присвоить Каппонии статус "зеленая рожа", что свидетельствовало о высоком уровне соблюдения правопорядка.
Однако вернемся к теме рассказа. Осенью 231 года большая армия Селевкидов вторглась в Каппонию и осадила Амазею, в то время как большая часть III Гвардейской армии находилась на учениях севернее. К счастью, донесение, вовремя переданное голубиной почтой на адрес
Этот e-mail адрес защищен от спам-ботов, для его просмотра у Вас должен быть включен Javascript
, привело к тому, что через день после начала осады отсутствующая по уважительной причине часть армии была уже под столицей провинции. Увидев подходящих под коричнево-желтыми знаменами блистающих (у кого было чему блистать) доспехами таксисы славной Третьей Гвардейской, войска Селевкидов, набранные из трусливых персов и других восточных народов, столь же храбрых, решили сражаться тем древним, когда-то секретным, восточным способом, который был им знаком чуть ли не с момента зачания и который все истинные эллины никак не могли освоить, как ни старались. Способ назывался "Быстрее, выше, дальше (убежим)". Следуя данной восточной мудрости, эти воины побросали все, что было не нужно (а ненужным оказалось почти все, кроме оружия, потому что за его утерю у Селевкидов полагалось лишение достоинства посредством отсечения всего выступающего за размеры 90х60х90), и побежали так быстро, что даже посланные вслед гетайры - чтобы спросить, а все-таки будет ли сегодня битва - не сумели их догнать. Но боги, видимо, хотели в тот день посмотреть на битву, так как по непонятным причинам вся вражеская армия отчего-то потеряла ориентацию - в смысле, пространственную - и вместо убегания обратно на свою территорию отправилась к западу от города. Тут в Третьей Гвардейской даже самый последний агрианский штурмовик сообразил, что битва сегодня все же будет...
Долго бежать даже самые мудрые в сирийском войске не сумели. Катафрактов, облаченных в тяжелые доспехи, их лошади, также облаченные в тяжелые доспехи, отказались тащить примерно в то же время, как вся армия, устав, решила передохнуть.
В это время македонские войска под предводительством генерала Олизония уже шли вслед за отдыхавшей армией Селевкидов. Давая уставшим врагам время отдохнуть, генерал приказал не торопиться, поэтому воины срывали на ходу цветочки, плели венки и занимались другими, столь же глупыми в нормальной боевой обстановке, вещами.
Наконец, вот вдали показалась вражеская армия. Командир войска Селевкидов, тоже заметив противника, приказал строиться.
Следуя древнему ритуалу проведения битвы, поле сражения разметили квадратом (со стороной примерно в километр). Убежавших от страха за его пределы не преследовали. Это правило соблюдалось свято, из опасения разгневать богов, в особенности Зевса, который своими молниями поджаривал провинившихся до состояния шашлыка - прецеденты были.
Олизоний выстроил свою армию в традиционном порядке: в центре фаланга - семь таксисов, три таксиса аргираспидов прикрыли левый фланг, правое, ударное крыло составили агриане, наточившие свои топоры, и гипасписты, за которыми стояли две илы гетайров. Одну илу гетайров вместе со своими телохранителями Олизоний оставил в резерве.
О построении вражеской армии источники умалчивают. Скорее всего, сирийцы выстроились также в классической форме.
Битва началась, и в этот момент из дальнего леса показались еще войска Селевкидов. Очевидно, это были те, кто особенно хорошо тренировался в выполнении уже упоминавшейся восточной мудрости. Практика - великая вещь!
"Подойдем поближе к первым и подождем тех самых смелых, что из леса выходят", - сказал Гигиен воинам. "Йоу!", - согласным криком ответили те. "За гигиену!", - пошутил один аргираспид. На его счастье, генерал был занят наблюдением за дурацким беганием отрядов противника из стороны в сторону, пытаясь понять планы командира войска Селевкидов, и не расслышал этой реплики. Македоняне двинулись. Один из командиров сирийцев, командовавший отрядом иудейских дрочкометателей, неверно понял намерения македонян и двинул свой отряд на фалангу. Напрасно ему кричали с обеих сторон, чтобы прекратил глупить и не лез со спичками на бульдозер (имея в виду дротики его отряда против фаланги)... Все же дисциплина в войсках Селевкидов была отменной, и весь отряд иудеев, повинуясь приказу, стал метать дротики в приближавшийся таксис реформированных педзетайров. Как пишут древние авторы, "результат был нулевой". Когда таксис дошел до иудеев, "для подсчета увеличения населения Аида можно было включать секундомер" (цитата дословная). Потеряв примерно 2/3 своей численности, иудеи откатились. Македоняне, недолго - около пяти минут - подумав, пошли дальше.
Далее решили попытать счастья катафракты, стоявшие на левом фланге войска Селевкидов. Их атака была великолепна. Тяжелые кони врЕзались в строй агриан и прогнули его, но тотчас же с тыла на помощь агрианам бросились гипасписты и гетайры. Вся эта масса ударила во фронт и фланг катафрактам... Примерно половина отряда этих броненосцев погибла в первые секунды столкновения; оставшиеся сломались и бросились в бегство. Командир гетайров, столкнувшихся к катафрактами, отметив тот факт, что левый фланг противника более ничем не подперт, кроме хилых пельтастов, приказал всем агрианам и гипаспистам следовать за его конницей и окружать противника.
Увидев печальные события на своем левом фланге, вражеские солдаты приуныли. А катафракты Селевкидов, стоявшие на пока еще неразбитом правом фланге, приуныли до такой степени, что массово решили сделать себе харакири, напав на аргираспидов. Те, несколько оторопев от такой чрезвычайной наглости, даже не сразу построились в боевой порядок, и поэтому сначала удача сопутствовала далеким предкам современного танка, и им удалось отправить в глубокий нокдаун десятка полтора ветеранов, но тут на воспрявших было духом железнотелых всадников обрушился тяжкий молот атаки гетайров, ведомых самим генералом Олизонием.
Всей смелости катафрактов хватило секунд на пять столкновения, после чего они вновь решили последовать уже упоминавшейся восточной мудрости...
Но тщетно - с тыла их уже поджидали гетайры обоих флангов в компании с гипаспистами и агрианами, которые уже успели откупорить резервные фляги с вином из стратегического запаса, а также предлагали всем желающим отведать их фирменную настойку из мухоморов на оливковом масле. Следуя жесткому приказу генерала, сопротивлявшихся добивали, остальных вязали и заталкивали в подошедшие "воронки" - черные кузовные повозки, запряженные вороными лошадями, с недавних пор служившие отличительным знаком Министерства государственной безопасности.
Дольше всех сопротивлялись педзетайры. Доблестному Гигиену пришлось развернуть в их тылу еще один таксис фаланги, который и пощекотал те самые "точки для сидения" непокорных, после чего те благоразумно сдались.
Отпраздновав победу (на что ушло следующие три дня), Третья Гвардейская, тщательно прибрав за собой поле брани (все помнили о суровом нраве командира, когда дело доходило до защиты окружающей среды), на нетвердых ногах отправилась в казармы. Предстояло совершить еще много славных дел,но это - уже другой рассказ.
| < Предыдущая | Следующая > |
|---|